Читать интересную книгу Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только - Марат Исангазин

в истории.

Как пишет уже о фильме 2002 года та же энциклопедия научной фантастики, «поединки Rollerball совершенно бессвязны, настолько плохо отредактированы, что позволяют предположить, что фильм был выпотрошен в пост-продакшн в попытке спасти его».

Фильм действительно слабый. Это отмечают все. Но что же случилось с режиссером, сказавшем новое слово в жанре боевика «Хищником» и «Крепким орешком», снявшим достаточно интересные работы: перед «Роллерболлом» – «Афера Томаса Крауна» (1999), а сразу после него – «База «Клейтон» (2003)?

Даже неоднозначно принятый поначалу «13 воин» – достаточно любопытен (он был снят до «Аферы…», но вышел на экраны двумя неделями позже). Последние фильмы МаКТИРНАНА говорят о широкой кинематографической культуре и попытке выйти за границы боевиковской колеи, в которой его все еще воспринимали.

И тут такой облом.

Фильм должен был выйти в прокат в мае 2001-го, но премьера состоялась лишь в феврале 2002-го. Все это время его переделывали по требованию продюсеров: такое решение было принято после первых же фокус-групп.

Продюсеры посчитали его слишком жестоким и решили из возрастной категории R (17+) перевести в RG13 (13+). В итоге фильм потерял минут 30, а некоторые кадры пришлось переснять.

Сейчас трудно сказать, насколько хорош был бы изначальный фильм – мнения разные, но невнятность уж точно бы ушла.

У ДЖУИСОНА игра в роллербол была так продумана, что актеры играли в нее в перерывах. После премьеры к режиссеру обращались с идеей запустить такие соревнования в реале. МаКТИРНАН же взял за образец реслинг.

Неудачной оказалась идея поставить на главную роль смазливого вьюношу Криса Клейна, которому на момент начала съемок исполнился 21 год. Лучше бы его не вынимали из «Американского пирога». У ДЖУИСОНА лидер команды – матерый Джеймс Каан (яростный Сонни в «Крестном отце»).

По-детски плоско и прямо изображена и причина конфликта с боссом. Во время игр в ложе последнего камера неизменно выделяет экран с крупной надписью «Глобальный моментальный рейтинг»: как только на арене кого-то избивают в кровь – рейтинг взлетает. Отсюда и заинтересованность организаторов такие провокации устраивать – вплоть до смертельных случаев. Ведь рейтинг – это деньги. Но показано это так, как в спектаклях для малышей: злодей достает какой-нибудь утрированно гигантский пистолет: «Сейчас я тебя буду убивать!». МаКТИРНАН сам изрядно посмеялся над этими приемами в «Последнем киногерое».

Роллербол: тюрьма

«Роллерболл» оказался трагичным для Джона МаКТИРНАНА не только финансовым провалом. Но и тюремным заключением.

В самом начале фильма сразу после «Леди Факел» Columbia Pictures указана кинокомпании «Mosaic Media Group» и только потом – «Metro-Goldwyn-Mayer», имевшая долговременный контракт с МаКТИРНАНОМ. Дело в том, что «Роллербол» был первым фильмом только что созданной компании MMG, где основную скрипку играл продюсер Чарльз Ровен. Следующими их фильмами были откровенно детские «Скуби Ду», «Пуленепробиваемый», «Бей и кричи», которым даже жесткий российский возрастной рейтинг дает 12+.

Как рассказал Ровен в интервью 2014 года журналу «Hollywood Reporter», еще во время съемок у них были разногласия с режиссером, когда выяснилось, что тот прилично отходит от сценария. Продюсер сразу заявил, что будет разговаривать с руководством MGM. Случилось это в 2000 году. Как выяснилось много лет позднее, МаКТИРНАН после разговора обратился к известному фиксеру и частному детективу Энтони Пелликано, которому делали заказы многие голливудские звезды, с просьбой о прослушке Чарльза Ровена.

Прошло два года. 20 июня 2002 года журналистка Анита Буш обнаружила мертвую рыбу с красной розой во рту и запиской на треснувшем ветровом стекле своей Audi: «Стоп». Она тогда работала (впрочем, где она только не работала) фрилансером в «Нью-Йорк Таймс» и собирала материалы для журналистского расследования о связи ряда боссов Голливуда и известных актеров с мафией. Анита Буш обратилась в полицию. И через несколько месяцев – 21 ноября 2002 года агенты ФБР приехали с обыском в офис Пелликано, где обнаружили две учебные гранаты, которые были модифицированы для использования в качестве самодельных бомб, пластиковую взрывчатку, в также множество зашифрованных компьютерных файлов.

Пелликано признал себя виновным в незаконном хранении опасных материалов и был приговорен к 30 месяцам тюрьмы. Его должны были освободить 4 февраля 2006 года, но он был вновь арестован по другому обвинению по 110 пунктам – в прослушке, рэкете, получении незаконных доступа к конфиденциальным данным и т. д. До Харви Вайнштейна эта история считалась самым громким скандалом, связанным с Голливудом.

Как выяснилось, детектив записывал переговоры с заказчиками и хранил их. В том числе и разговор 2000 года с Джоном МаКТИРНАНОМ по поводу Ровена.

Вечером 13 февраля 2006 года МаКТИРНАНУ домой позвонил мужчина, назвавшийся агентом ФБР, который расспрашивал его об известном голливудском адвокате по бракоразводным делам, который регулярно пользовался услугами Пелликано. А потом спросил, нанимал ли он сам этого частного детектива для прослушки Чарльза Ровена. Тот ответил, что нет.

Не буду углубляться в перипетии многолетнего судебного процесса против Джона МаКТИРНАНА. В итоге его приговорили к году тюрьмы, который он начал отбывать 3 апреля 2013 года (Энтони Пелликано в конце 2008 года получил 15 лет, но вышел 22 марта 2019 года).

Как сообщил Ровен в уже упомянутом интервью 2014 года, «в Соединенных Штатах прослушивание телефонных разговоров является уголовным преступлением, но преступник должен быть наказан в течение пяти лет… Если бы МаКТИРНАН сказал агенту ФБР: „Да, я нанял частного детектива“, ему бы ничего не было. Но он этого не сделал. Он солгал ФБР. Это и стало преступлением».

В ходе многочисленных судебных разбирательств в окружном, апелляционном и Верховном судах, МаКТИРНАН обанкротился и после «Базы «Клейтон» 2003 года ничего уже не снял. В последние годы были какие-то разговоры об его участии в том или ином проекте, но, насколько могу судить, ни во что конкретное не вылились.

Подвергнуть мотылька колесованию

– Извините. Я цитировал ПОУПА.

– Мне все равно, откуда эта цитата. Довольно невоспитанно с вашей стороны цитировать то, чего я не пойму. Все равно, что говорить с кем-то на языке, которого тот не знает.

Эдмунд Криспин. Убийство в магазине игрушек

В фильме «Выкуп» 2007 года успешный менеджер накануне своего повышения едет с женой в машине, и тут с заднего сиденья поднимается небритый Пирс Броснан с пистолетом и говорит, что их маленькая дочь похищена. А потом заставляет исполнять его задания, жестко ограничивая по времени. Задания, последовательно выбивающие остатки ершистости и самоуважения у главного героя, у которого сжигают его денежные накопления, разрушают карьеру, собираются изнасиловать жену. До тех пор, пока он, саморазрушаясь от безвыходности, не будет готов к выбору: жизнь его ребенка или жизнь человека в доме, куда его привезли в конце фильма. И весь фильм он пытается понять: почему? Когда ГГ, боящийся высоты, стоит на краю крыши высокой башни, похититель ему говорит: ответ на твой вопрос рядом – буквально под носом. Тот обнаруживает книгу английского поэта XVIII века Александра ПОУПА и читает на закладке выделенную строку: «Кто давит бабочку колесом?».

В оригинале этот британско-канадско-американский фильм режиссера Майка Баркера называется «Бабочка на колесе». Прокатчики США его обозвали «Расколотый», Европы – «Часы отчаяния», России – «Выкуп».

Последний человек

Фраза «break a butterfly on the wheel» в англоязычном мире стала общеупотребимой после сатирической поэмы Александра ПОУПА «Послание доктору Арбетноту» 1735 года. Ее и читает на крыше главный герой фильма. В изначальном виде эта фраза звучит так: «Who breaks a Butterfly upon a Wheel?» (Кто разбивает бабочку о колесо?). Ее обычно цитируют, когда очень большие усилия применяются по незначительному поводу.

Например, известный любителям фантастики по фантасмагорическим «Пистолету с музыкой» и «Амнезии творца» Джонатан Летем в 2013-м написал реалистический роман «Сады диссидентов» – семейную сагу о трех поколениях американских коммунистов, где во второй главе дочь-хиппи Мирьям стремится вырваться от жесткого контроля матери Розы:

– Что бы ни подумал тут всякий слушатель, менее искушенный в розоведении, но трагическая пауза-всхлип, вклинившаяся между первой и второй нотами этой песни, сигнализировала Мирьям: произошла уступка неизбежному. Видя такое достижение, Мирьям слегка улыбнулась –